Фендом: The Boondock Saints
Пейринг: Connor/Murphy (Коннор/Мерфи)
Автор: YuDy (dialina@gala.net)
Рейтинг: PG-13, и немного NC.
Статус: закончен.
Quae medicamenta non sanat, ferrum sanat; quae ferrum non sanat, ignis sanat.
Quae vero ignis non sanat, insanabilia reputari oportet*
*Что не излечивают лекарства, то лечит железо, что железо не излечивает, то лечит огонь.
Что даже огонь не лечит, то следует признать неизлечимым.
Quae vero ignis non sanat, insanabilia reputari oportet*
*Что не излечивают лекарства, то лечит железо, что железо не излечивает, то лечит огонь.
Что даже огонь не лечит, то следует признать неизлечимым.
читать дальше- Боже, как мне надоело, - выдыхает Коннор.
Мерфи смотрит на него секунду, и делает очередную затяжку. Мерфи наверно курит больше, чем Коннор.
И Мерфи не особенно задумывается над словами Коннора сейчас - что ему надоело и почему.
Ему в свою очередь надоело думать. Обо всем этом. Об этой квартире размером в одну комнату, о работе на мясокомбинате, о вечерах в баре или в этой же самой гребанной "квартире " с бутылкой пива, о церкви и вере, которую он наверно, уже начал терять - истина была не его гранью.
Эта грань принадлежала Коннору.
- Надоело, - уже тише повторяет Коннор, поднося бутылку с виски к губам, но так и не делая глоток.
Его рука, на секунду замерев, опускается, так что бутылка глухо ударяется о пол.
Его глаза, чуть дрогнув, теперь смотрят вниз.
Мерфи, чуть щуря глаза и приподняв брови, словно приходя в себя после дозы кайфа, тушит сигарету о стену. Окурок летит к ноге Коннора.
Но тот, чуть сжав губы, продолжает смотреть куда-то на пол между своими коленями.
Они с Мерфи оба сидят между их матрасами, в серых халатах поверх белья. В комнате темно, потому что уже ночь, а свет включать необходимости не было, потому что луна вполне могла его заменить.
- Ну что? – тянет Мерфи, упираясь ладонью в матрас.
Его «what» звучит слабо, но немного противно, как если бы он говорил «бери свою ебучую веревку», и Коннор поднимает глаза.
Но он не говорит – он просто смотрит на брата таким усталым взглядом, так что тот, качнув головой, отрывает руки от матраса, почти такого же холодного, как и пол, на котором они сидят, и подползает к Коннору, тут же бросая:
- Ну все. Хватит.
Одна рука Мерфи ложится Коннору на плечо, а вторая вытаскивает из его ладони горло бутылки.
- Хватит? – тут же спрашивает Коннор.
- Ага.
Мерфи не добавляет привычное «блядь», сейчас он просто хочет уложить Коннора спать. Зря только он позволил ему напиться одному.
- Мерфи, - вырывается у Коннора, когда тот, собрав последние силы, втаскивает его на матрас. – Мерфи..
- Спать, Кон, спать, - говорит тот, садясь рядом с Коннором, и укрывая его ноги.
- Нет, просто скажи мне.
Мерфи переводит на него взгляд.
- Я просто не могу понять, что не так.
Голос Коннора звучит тихо и сдавленно, чуть хрипло и отчасти невнятно. Но Мерфи все понимает.
Конечно, он все понимает.
- Не… так…
Коннор закрывает глаза и откидывается на подушку.
Мерфи наклоняется к нему, смахивая пряди волос со лба, и целует кожу чуть выше переносицы.
«Просто спи, Кон, утром будет лучше», - звучит немая реплика Мерфи.
И он тут же мысленно повторяет: утром будет лучше? Это, смотря с какой стороны посмотреть.
Мерфи как можно тише выдыхает, будто это может разбудить уже засыпающего Коннора и, опираясь на ладони и волоча колени по полу, он подползает к своему матрасу.
В следующую минуту ему уже снится то, как в детстве они прыгали в бассейн с вышки – он обогнал брата, и тому пришлось прыгать следом. И когда Мерфи поднимал голову вверх, он видел, как Коннор прыгает за ним.
Утро не принесло ничего хорошего - Мерф проснулся от кашля Коннора, склонившегося над унитазом и вытирающего мокрый подбородок.
Мерфи отвернул голову и прикрыл глаза.
Новый гребанный день.
Коннор был прав.
Надоело.
Самое интересное, что следующее утро тоже не принесло ничего хорошего.
Стоя на коленях и смотря в дуло наставленного на него пистолета, Мерфи невольно почувствовал себя так, словно прыгнул с вышки в бассейн тогда в детстве.
Вот он делает большой вдох, чтобы хватило на дольше там, под водой.
Сейчас он задерживает дыхание, потому что через пару секунд отпадет потребность дышать.
Но он поднимает голову, и видит Коннора.
Брызги воды в лицо.
Мерфи закрывает лицо руками от белых разлетающихся осколков.
Коннор спас ему жизнь. Мерфи спас Коннора.
Коннор убил ради него того, кто готов был спустить курок. Мерфи убивает ради Коннора.
Мерфи лихорадочно прокручивает это в голове, когда смотрит на спокойной лицо брата в больничной палате. Лечащего врача у них, конечно, нет.
Мерфи делает над собой усилие, но все же поддается – да, сила воли у него совсем не такая, как у Коннора.
Его рука касается щеки брата, и большой палец аккуратно скользит по коже к губам. Как только подушечка пальца касается их, Мерфи отдергивает руку назад.
«Боже, Коннор, очнись».
Мерфи закрывает глаза и прикладывает сложенные вместе ладони к своим губам. Сейчас он как никогда честно обращается к Богу.
- М.. Мерф…
Мерфи поднимает голову и невольно сжимает одну руку в кулак.
- Мы где? – Коннор хмурит брови, прикладывая руку ко лбу.
Мерфи делает глубокий вдох.
Такой делают, когда вырываются из морских волн. Или, например, после прыжка в бассейне.
Мерфи делает два шага, и Коннор только через долю секунды осознает, что подбородок брата упирается в его плечо.
«Я ведь не смогу, если потеряю его. Не смогу, просто не смогу».
Мерфи закрывает глаза в тюремной камере, где они остались на ночь, с этой мыслью.
Но сон к нему пока не приходит.
«А Коннор? Что он будет делать, если меня не станет? Этим утром так ведь и могло случиться».
Он поворачивает на бок, смотря на лежащего на соседней кровати брата. Мерфи, прищурившись, изучает его профиль. Коннор, как и он без футболки, и взгляд Мерфи постепенно скользит по его плечам и телу. Он замечает на его запястьях следы от наручников, и, наконец, отворачивает голову.
«Что чувствовал Коннор, когда меня уводили эти двое русских?».
Ночью Мерфи просыпается одновременно с Коннором – то ли от голоса во сне, то ли от грозы и текущей с потолка воды.
И они оба жадно хватают ртом воздух - это еще один прыжок.
Их взгляды встречаются. Их голоса дополняют друг друга.
Потом Мерфи снова опускается на кровать и засыпает.
То, что происходит дальше, то, что заставляет их принять их новую «работу», хотя вернее будет сказать «предназначение», Мерфи принимает как что-то должное. Даже обыденное.
Всего лишь жать на курок.
Щелк. И одним ублюдком меньше.
Щелк. И еще одним.
Щелк. И…
Им помогает Рок. Нет, не то чтобы Мерф считал его присутствие помощью, но в какой-то степени так и есть. Он вспоминает, что Рок все-таки принес им кресты в то утра в полицейском участке. Ну кто бы еще об этом подумал, как не он? Да, Рок с ними. Пусть даже он уходит, когда Мерф с Коннором еще в тот самый момент, увидев шестизарядный револьвер, все поняли, а сейчас смотрят ему вслед, и Мерфи психует, пиная решетчатые ворота. Коннор спокоен в тот момент, вернее он пытается сохранять спокойствие – все-таки Мерф всегда был намного дерганее и эмоциональнее него.
Мерфи уходит, оставляя Коннора смотрящим Року вслед, а вскоре брат возвращается в ту же квартиру, где прошлым вечером так не повезло Скипи.
А потом приходит Рок. Точнее, приходит – совсем не то слово. Вламывается, не прекращая орать и начиная собираться, при этом хватая непонятно зачем утюг.
Мерфи знает, что теперь будет что-то грандиознее того, что было с русскими.
Он, конечно, всего лишь окрещенный газетами один из Святых, а не пророк. Но он знает.
И это «грандиознее» и правда происходит.
Пули. Пронзающие воздух. Пронзающие тело.
Кожа поддается, потому что… Да просто, не может быть иначе. Поддается и их кожа, и Рока. И в первое время ни Коннор, ни Мерфи не чувствуют такой уж сильной боли. Она наступает уже потом. Когда раны прижигают.
Никакого обезболивающего. Только зубы впиваются в тряпку, зажатую во рту.
Мерфи пытается не кричать, так же как и потом пытается не кричать Коннор.
Но как тут можно молчать, когда к твоей коже прижимают раскаленное железо?
Чуть позже, когда туман, застилающий глаза от всего – от мыслей, от боли, проходит, Мерфи достает дрожащей рукой сигарету и зажимает ее в губах.
Теперь можно дышать спокойно. Теперь можно курить.
Вторая рука бессильно опущена, а та же, что доставала сигарету, щелкает зажигалкой. Пламя вырывается рядом с лицом Мерфи, и его глаза пару секунд, не моргая, смотрят в огонь. Он отвлекает глаза, но мысли все больше сводятся к одному.
Этот один стоит, опершись руками на кухонный стол рядом с маленьким телевизором. Штанина на одной ноге разрезана, с потеками крови, но кожа затянута бинтом. Так же, как и у Мерфи между локтем и плечом.
Огонь зажигалки заслоняет Коннора, но Мерфи мысленно рисует его за оранжевым языком пламени. Его фигуру. Его крест на груди. Его плечи. Его усталое лицо. Его глаза.
- Ты закуришь уже? – голос Коннора звучит больше молящее, чем с раздражением.
Мерфи подносит зажигалку к сигарете, после чего кидает ее Коннору. Тот поймал ее, невольно поморщившись, потому что пришлось переступить с ногу на ногу.
Мерфи выпускает дым, глядя, как Коннор теребит сигарету в пальцах.
- Я поверить не могу, - выдыхает Коннор.
- Слушай, уже все, - бросает Мерф.
- Что, блядь, значит «все»? – Коннор хмурит брови.
- На сегодня – все, - обрывает Мерфи, не давая брату продолжить.
Тот слабо качнул головой, медленно делая затяжку. Мерфи смотрит на него, и вдыхает-выдыхает никотин быстрее, чем Коннор выпускает дым. Потом еще раз.
- Эй? – Коннор смотрит на него, так что тот отводит взгляд в сторону.
Коннор снова хмурится и, оставляя сигарету на краю пепельницы на столе, подходит к Мерфи. Тот невольно вжимается в спинку кресла.
Рука с сигаретой, подрагивая, замирает в воздухе. Чувствуя это, Мерфи тут же опускает ее, касаясь локтем поджатого колена.
- Что с тобой? – Коннор останавливается перед ним, чуть наклоняя голову, так что пряди волос падают на лоб.
- Коннор, - Мерфи, чтобы отвлечь свой взгляд от лица брата, опускает голову, делая затяжку.
По одному этому «Коннор» вместо «Кон», тот еще больше хмурится. Мерфи понимает, что совершил ошибку, сказав это.
- Мерф, – Коннор протягивает руку, поднимая подбородок Мерфи и заглядывая ему в глаза. – Говори.
- Я.. – слова застывают в горле.
- Говори, - голос Коннора звучит громче и требовательней, так что не подчиниться Мерфи просто не может.
- Я просто... не могу больше, - глаза Мерфи сейчас кажутся Коннору непривычно другими – в них что-то, чего он никогда не видел.
Сейчас нет этого пристального прищура, нет издевки, нет огня. Есть только.. Коннор не может понять что – усталость, боль? Надежда? Или…
Но все мысли Коннора исчезают, когда Мерфи подается вперед, и касается губами его приоткрытого рта. Веки Коннора распахиваются шире, после чего, дрогнув, опускаются.
Не затушенная сигарета летит на пол, и ладонь Мерфи ложится на затылок Коннора, не давая тому отстраниться, а лишь сильнее прижимая его лицо к своему. Вторая рука находит плечо брата, и давит вниз, заставляя Коннора, словно лишившись последних сил, опуститься на колени перед креслом, на котором сидит Мерфи. Ладонь Коннора слабо накрывает руку Мерфи на своем плече, но как только Мерфи снова раскрывает губы, еще раз целуя Коннора, тот сжимает его запястье.
Пальцы Мерфи скользят по его затылку, зарываясь в волосы. Теперь, когда он уже не так сильно держит Коннора, тот отстраняется.
В глазах Коннора больше нет вопроса, и не осталось тех догадок, что были пару секунд назад. Просто все ясно, к чему даже что-то говорить?
Поэтому Коннор, видя, как взгляд Мерфи снова опускается на его губы, подается навстречу, на этот раз уже своей ладонь притягивая к себе его затылок. Мерфи позволяет раскрыть свои губы и отвечает на поцелуй, после которого следует еще один, а потом еще.
Мерфи опускает руки к животу Коннора, поднимая вверх край футболки, проводя пальцами по теплой коже. От этого у Коннора вырывается короткий и тихий стон, и на секунду его губы замирают. Но только для того, чтобы в следующее мгновение еще сильнее впиться в губы Мерфи, раскрывая их и проникая в рот языком. Мерфи задерживает дыхание, касаясь языком языка Коннора. Его пальцы опускаются с груди Коннора на бедра, и тянутся к ремню на его джинсах. Коннор одной рукой помогает ему быстрее расстегнуть пряжку.
И тут только Мерфи опускает голову, разрывая поцелуй, и шумно выдыхая. Его брови немного хмурятся, и Коннор второй раз поднимает его лицо за подбородок. Мерфи невольно отводит взгляд, встречая сейчас такие пронзительные глаза Коннора.
- Мерфи, - то ли говорит, то ли только кажется, что говорит Коннор, опять подаваясь вперед, так что прижимается грудью к брату.
Но Мерфи теперь уже, с хриплым коротким вдохом, останавливает его, держа ладонями за плечи. Он не может понять, на самом деле это Коннор сейчас тянется к нему, и на самом ли деле он только что целовал его.
- Мерф, - усталый голос Коннора звучит во второй раз. Да, Мерфи понимает, что все-таки во второй. Его горячее дыхание обдает шею Мерфи, и тот нервно сглатывает.
- Кон, ты правда…
Но договорить он не успевает.
Потому что, Кон правда рядом, и сейчас оставляет влажную дорожку губами на его шее к ключицам, так что Мерфи откидывает голову назад, впиваясь пальцами в плечи, переходящие в спину Коннора.
Какая разница, в то же время думает Мерфи.
Если это реальность. Если это просто сон... Какая уже разница?
Коннор целует его, забираясь руками под футболку. Внутри разгорается жар.
Коннор целует его. Жар проходит по всему телу Мерфи, до кончиков пальцев на руках.
Коннор целует его. Правая рука Мерфи впивается в поручень.
Но он тут же отдергивает ее, со сдавленным вскриком. Коннор дергается, резко поднимаясь с колен и хватая со стола полотенце, в то время как Мерфи заворожено смотрит, как по краю кресла поднимаются языки пламени.
Коннор тушит огонь, ударяя полотенцем о бок кресла, а потом внизу почти у пола, ногой.
И в это время в дверях появляется Рокко.
- Какого хрена тут происходит? – он разводит руками, глядя на дымящуюся обивку кресла.
- Чертова сигарета, - Коннор кидает полотенце на пол, к раздавленному окурку на почерневшем линолиуме.
- Сигарета? – Рок откидывает волосы со лба. – Ты, блядь, на полу лежал и курил?
- Вообще то не я, - тут же замечает Коннор.
Рок переводит взгляд на Мерфи, все еще заворожено смотрящего на дым, расстилающийся по комнате.
- Ты, придурок?
Мерфи не отвечает.
- Ебанутые, - вырывается у Рока, и он, толкая рукой дверь, которая тут же громко ударяется о стену, выходит из кухни.
- Прекрасный конец прекрасного дня, - заключает Коннор, глядя в пустоту коридора, где секунду назад стоял Рокко.
- Вообще-то… - Мерфи наконец подает голос, и тот переводит на него взгляд. – Вечер еще не кончился. А тем более ночь… не началась.
Коннор закусывает нижнюю губу и через секунду оказывается рядом с братом. Так быстро, что Мерфи даже не успевает понять, что он его целует, а когда понимает, то не успевает ответить, ловя губами лишь воздух, потому что Коннор уже отстранился, беря его за руку и делая пару шагов назад. Его пальцы не отпускают пальцев Мерфи, и тот идет вслед за ним в какую-то комнату, первую в коридоре. Здесь двуспальная кровать, не самая шикарная, как и все в этой квартире, но это не имеет никакого значения.
Коннор не включает свет, и как только Мерфи заходит за ним, закрывает дверь, прижимая его спиной к ней. Его губы скользят по его щеке к его рту, и тут же целуют.
Мерфи сцепляет руки за спиной Коннора, сильнее притягивая его к себе. Он почувствовал, как низ его живота соприкоснулся с пахом Коннора, и едва не застонал. Он продолжал отвечать на поцелуи Коннора, позволяя его языку касаться его собственного и медленно проводить по его нёбу.
Но через пару минут Коннор наконец оторвал свои губы, заглядывая в глаза Мерфи, которых почти не видел в темноте. Мерфи приоткрыл веки, пытаясь успокоить дыхание и стараясь различить лицо Коннора. Но угадывались только его черты, и Мерфи медленно коснулся рукой щеки брата, проводя пальцами по теплой коже к губам.
- Кон… - тихо говорит он, словно убеждая сам себя, что тот сейчас рядом с ним.
- Ночь не началась… ты сказал? – так же тихо отозвался Коннор в ответ, касаясь кончиками пальцев губ Мерфи.
- Началась… - словно эхо, сказал Мерфи, замечая секундный блеск глаз Коннора.
- Тогда я буду с тобой сегодня, - зачем-то говорит Коннор то, что и так очевидно.
- Со мной, - соглашается Мерфи, подаваясь к нему навстречу.
Но Коннор не дает себя поцеловать, делая шаг назад. Мерфи, руки которого так же сцеплены за спиной брата, вынужден шагнуть вслед за ним. Но еще одна попытка поцеловать Коннора заканчивается таким же промахом, как и последующие, до тех пор, пока ноги Коннора не упираются в кровать. Тогда уже Мерфи получает требуемый им поцелуй. Коннор усмехается, но губ не отрывает, и Мерфи в ответ толкает того на кровать.
Локти Коннора упираются в жесткий матрас с прожженной когда-то утюгом с краю простыней, хотя в темноте этого не видно, да и совсем не имеет сейчас значения. Серые глаза, освещенные блеклым лунным лучом, встречаются с такими родными глазами Мерфи. Но в них сейчас что-то до этого времени не знакомое.
Мерфи так же заворожено, как смотрел на пламя, смотрит на Коннора, и так продолжается до тех пор пока Коннор наконец не говорит, протягивая к нему руку:
- Иди ко мне.
Тот подчиняется, словно только и ждал этих слов, опускаясь сверху, упираясь ладонями в прогибающуюся кровать. Коннор не целует его, а, неотрывно смотря в глаза брата, ждет, пока это сделает Мерфи. И тот медленно наклоняется, касаясь губами губ Коннора.
Секунды проходят, и дыхание обоих вырывается в губы друг другу. Словно один бросает вызов второму. Не выдерживают они одновременно, до боли впиваясь губами в губы другого.
Мерфи кажется, что от одного такого поцелуя он может кончить, поэтому он нехотя отрывается от Коннора и расстегивает ремень и джинсы. Тот приподнимается на постели, стягивая сначала с себя, а потом с Мерфи футболку. Руки Коннора тянутся к его плечам, а губы касаются теплой, даже горячей кожи чуть выше живота. Мерфи зарывается одной рукой ему в волосы, а второй сжимает локоть той руки Коннора, которая спускает его джинсы, оттягивая резинку трусов.
Через пару мгновений Мерфи уже чувствует спиной кажущуюся ему самой мягкой в жизни постель. Коннор целует его живот, поднимаясь к шее, а потом снова опускаясь, и на этот раз ниже.
- Кооо..он, - Мерфи выдыхает, и больше ничего не может сказать, хватая ртом воздух, когда Коннор целует в последний раз его бедро, касаясь губами его члена.
- Ко-он, - второй раз срывается у Мерфи, и он впивается руками в простыню.
Но дальше, ничего кроме выдохов и вдохов с губ Мерфи не срывается. Его пальцы все также сжимают простынь, а движения рта и языка Коннора становятся все увереннее.
Мерфи хочет сказать Коннору, что сейчас кончит, но у него вырывается только стон и, когда он, наконец, поднимает голову, то видит, как Коннор вытирает сперму сначала двумя пальцами с губ, а потом с подбородка тыльной стороной ладони.
- Кон, про..
Но тот обрывает его «прости» поцелуем. Мерфи чувствует, как слюна во рту смешивается с привкусом его собственной спермы.
Коннор опускается на постель рядом с ним, так что их бедра соприкасаются.
- Кон, что ты хочешь? – Мерфи теребит его волосы, изучая профиль Коннора, смотрящего в потолок.
Тот медленно поворачивает голову.
- Что?
- Я.. – Мерфи тут же отворачивает голову, словно от взгляда Коннора все слова, которые он собирался сказать, куда-то исчезли. Но он все же снова смотрит на него. – То, что ты сейчас.. – он осекается, видя как Коннор снова отводит взгляд в потолок.
И поэтому тут же добавляет, так чтобы тот снова посмотрел на него:
– Это было так хорошо, Кон.
От этих слов Коннор поджимает губы, словно в знак согласия.
- Хочешь, я сделаю то же самое? – говорит Мерфи, с каким то вызовом и одновременно с огромным желанием это сделать.
Коннор не отвечает вслух. Ответ видно по его глазам. И Мерфи, не сводя с него глаз опускается к его ногам и легко касается губами бедра. Коннор закрывает глаза. Мерфи продолжает скользить по его коже, хотя сам с трудом осознает, что будет сейчас делать. И когда его губы касаются члена Коннора, то он чувствует, что сейчас как никогда, что если бы этого момента не было, а все закончилось намного раньше – тогда, утром после драки с русскими или сегодняшней перестрелки, то он бы никогда не стал настолько близок с Коннором. Настолько, насколько хотел уже много-много дней, со временем сливающихся в года, пусть тогда он этого и не понимал осознанно.
Когда Мерфи опустился на постели рядом с Коннором спустя пару минут, то он не дал ему даже глубокого вздохнуть. Собственно, дыхание Коннора было сбито еще больше, но не помешало ему грубо поцеловать его, кусая за нижнюю губу. Мерфи невольно хотел отстраниться, но Коннор только сильнее прижал его руки к постели.
И, поддаваясь ему, Мерфи только спустя четверть часа, уже совсем без сил откинув голову на подушки, почувствовал, как болит рука, бинт с которой оказался на полу еще минут десять назад. Мерфи медленно повернул голову в сторону – даже на это он пока что с трудом находил силы. Коннор, чей затылок упирался Мерфи в живот, почувствовал это и тоже повернулся.
По руке Мерфи стекала тонкая струйка крови, из раны, где не прижженная кожа, с тонким порезом разошлась. И чтобы она не попала на простынь, Коннор потянулся и коснулся руки Мерфи губами и языком. У Мерфа вырвался стон. Не от боли, а от того, что эта боль была такой приятной сейчас.
Коннор, чувствуя во рту соленый привкус, снова улегся, так что Мерфи чувствовал ребрами его голову. Оба некоторое время молчали, разглядывая бесконечную темноту потолка.
- Просто скажи мне, как долго? Как долго ты понимал, что хочешь… - Коннор осекся, раздумывая над тем, как закончить вопрос.
- Меня, - секунду спустя он, наконец, договаривает.
Мерфи прищуривает глаза, и словно, подчитывая, прикрывает веки.
И когда он, наконец, отвечает, то его голос доносится до Коннора в той грани, где реальность переходит в сон:
- Наверно... всегда?
Коннор уже не видит, как Мерфи вопросительно смотрит на него. Поэтому он коротко целует его в висок и добавляет, уверенно, словно тот вопрос задавал он самому себе.
- Всегда.